Концепция единого учебника по литературе для школ может быть подготовлена к 2018 году.
Мнения членов Совета
Доманский Валерий Анатольевич, доктор педагогических наук, профессор, член Союза российских писателей
Да, у нас уже были опыты введения единомыслия в России. Нужно ввести одну форму мужской одежды, один фасон женского костюма, одинаковые дома, квартиры, мебель... Нужно, чтобы у всех были одинаковые мысли, чувства, одинаковые потребности. И над всеми нами — Единое Государство с едиными законами, стандартами, чиновниками. Впрочем, Евгений Замятин написал об этом лучше. Нужно устроить единое государственное чтение романа «Мы». А затем всем жителям Единого Государства удалить фантазию, а впрочем, у некоторых наших чиновников, методистов, ученых ее давно удалили, так что им не стыдно от их глупостей. Но МЫ еще не сошли с ума.
Кутейникова Наталья Евгеньевна, кандидат педагогических наук, доцент, член-корреспондент МАНПО
Единый учебник нарушает конституционные права детей, т. к.:
1. По Закону об образовании сегодня каждая ОО имеет право выбора УМК по разным предметам, прежде всего, доступных уровню развития и подготовки данных учеников, поэтому в одной классной параллели могут сосуществовать различные УМК по одному и тому же предмету.
2. Школы сливают, поэтому в одной ОО могут учиться дети с задержкой развития, одаренные дети и обыкновенные дети, а также девиантники, если их развести по разным классам, то и УМК по той же литературе должны быть разные, с учетом развития и общеучебной, предметной подготовки учеников.
3. Учебник — не панацея: сейчас обучение ведется и по пособиям, и по интерактивным пособиям, и с выходом в Интернет — на сайты издательств, музеев, писателей. Для современных детей это более интересно и актуально, поэтому подавляющее большинство учебник и не открывает. Что ж теперь, запретить учить по-современному?
4. Литература — специфический предмет, т. к. сама Литература — это вид искусства, и его надо постигать, читая и обсуждая текст, сначала на уровне ученической интерпретации, поэтому вопрос не в учебнике, а в том, какие тексты читаем (и читаем ли?), как читаем и для чего читаем. Если для «формирования национальной идентичности» и «гражданской позиции», то это не к урокам литературы, а к урокам гражданской этики Или это задача классных часов.
5. Всегда были консерваторы и «прогрессисты», быть консерватором легче, т. к. не надо ничего менять, но сама жизнь изменилась — век другой, страна иная, дети совсем иные, чем даже были 5–6 лет назад. Образование для детей, а не для учителей «старой формации»: если мы не будем меняться, учитывая реалии времени, то и обучить ничему новые поколения не сможем — они нас просто уже не слышат, не воспринимают, как и не воспринимают учебник.
6. Учебник намереваются писать «академические» ученые, весьма далекие от школы и от современных реалий. «Филологический» учебник нужен на филологических факультетах, т. к. это спецпредмет, в школе должен быть учебник, адекватный мировосприятию современных детей и подростков, т. е. адаптированный. И степень адаптации может и должна быть разной — отсюда разные УМК.
7. Надо на государственном уровне решать проблему чтения с самых ранних лет жизни ребенка, тогда вопрос об учебнике не будет стоять: читающие дети смогут прочитать и понять многие классические произведения, выйдя и на уровень ученической интерпретации, и на уровень анализа текста, и даже выше — на уровень филологического анализа текста, но это подавляющему большинству и не нужно, т. к. в филологи идут единицы.
Государство, заботящееся о нравственном развитии своих граждан, заботится о чтении этих граждан, о дотации на книжную продукцию для детей и подростков, о комплектации библиотек.
Галицких Елена Олеговна, доктор педагогических наук, профессор
Однообразие и формализм губительны для методики. Литература — живая отрасль науки, она «новая» каждый день.
Естественный читательский вопрос: что будет дальше? — возник у меня с первой же страницы, но не в обычном своем смысле: что случится с героями, а в другом — чем еще, каким словом, жестом, деталью остановит меня Толстой и, не позволяя читать дальше, прикажет задуматься… (Это относится в равной мере и к авторам учебников!!!)
Толстой, как и Пушкин, у каждого свой. И не один — он меняется с годами, он разный у одного и того же человека в молодости и позже, он меняется несколько раз за нашу жизнь, как меняемся мы сами.
Мой Толстой недобрый, но всезнающий, как бог. Он может заблуждаться в своих идеях, и эти идеи бывают чужды и непонятны мне; но никогда он не ошибается в понимании души человеческой; хитрыми маленькими глазками он видит людей насквозь…» Вот цитата Долининой! Мы разучимся думать, если будем писать только инструкции и их выполнять. Учебники помогают самостоятельной работе дома, а на уроке место творчеству.
Коновалова Людмила Ивановна, доктор педагогических наук, профессор
У нас теперь все специалисты по методике преподавания литературы, которую угробили технологиями, и учебники будут писать специалисты, не имеющие отношения ни к школе, ни к литературе, но имеющие статус методологов. Зайдите в школу, господа, посмотрите, что там происходит. Посмотрите передачу Михалкова о школьном литературном образовании, которая транслировалась 7 июня на «России 24». У нас есть и программы, и учебники по литературе (см. учебники под ред. В. Г. Маранцмана). Учителей нет — есть бакалавры, не имеющие отношения к преподаванию литературы.
Прокофьева Алла Георгиевна, доктор педагогических наук, профессор
Конечно, создалась абсурдная ситуация — непрофессиональный подход к важной проблеме для всех в стране. Литературный институт обязан учить будущих писателей, а учебники по литературе должны писать в тех вузах, прежде всего педагогических, где работают методисты, есть кафедры, занимающиеся проблемами преподавания литературы, где сложились определенные традиции по составлению учебников. В истории методики известна попытка писателей создать учебник, А. Н. Толстой пытался возглавить это дело, но, как известно, кончилось это ничем, благо война помешала. Теперь хотят наступить на те же грабли.
Целикова Елена Ивановна, доктор педагогических наук, доцент
Безымянный коллектив специалистов из Литературного института имени Горького и Московского государственного гуманитарного университета им. Шолохова во главе с П. Пожигайло собирается в течение 3 лет разработать новую концепцию преподавания литературы. Главной целью преподавания школьного курса литературы станет «воспитание нравственно ориентированной личности в системе традиционных ценностей через постижение идей и художественных образов в литературе, стремление к идеалу, творческое восприятие жизни». Но разве это нечто новое? Напомним г. П. Пожигайло: ровно сто лет назад, в апреле 1915 г., под предводительством гр. П. Н. Игнатьева была создана Программа по литературе. Основной ее идеей является следующее: «Представляя собой неисчерпаемый источник умственного и морального развития ребенка и юноши, воспитания в них благородных инстинктов и стремлений, пробуждения любознательности, художественного вкуса и творческого воображения, выработки научно-литературных интересов и, наконец, развития языка как одного из факторов развития личности, наша художественная литература не только должна стоять в центре всей программы школьных занятий, но и проходить через все классы средней школы в форме «имманентного» или статарного чтения наиболее выдающихся в художественном отношении образцов отечественной, по преимуществу, литературы XIX века, а также некоторых наиболее выдающихся образцов литературы всеобщей». Чтение и анализ — по замыслу авторов игнатьевской программы — должны были обеспечить полноценное усвоение курса литературы, а в идеале воспитать такого читателя, который не только смог бы воспринять всю сумму художественных образов изучаемых произведений, пережить волнующие художественные чувства, проникнуться идейным содержанием произведения, воспитать свое нравственное чувство, полюбить силу и красоту родного языка и поэтической формы, проникнуться «божественностью» свободной мысли художника, но и оказался бы готовым к самостоятельному анализу текста.
Что же нового в «новой» концепции? Какие новые возможности появляются в изучении литературы? О какой новой методике идет речь? Кто ее автор (или авторы)? Что же касается воспитания нравственно-ориентированной личности, то со времен Ф. И. Буслаева до последнего времени нравственное воспитание всегда была в центре методики преподавания литературы. Концепция столетней давности выглядит гораздо современнее. Необходимо также напомнить создателям «новой» концепции: традиции отечественной методики преподавания всегда были обусловлены глубокими национальными приоритетами. В их свете разрабатывались способы и приемы изучения отечественной литературы. Поэтому на протяжении всей истории российского литературного образования общество именно на преподавание литературы возлагало задачу приобщения будущих граждан к высшим национальным интересам и ценностям.
Новое поколение учебников создавалось на базе этих ведущих приоритетов. Их разнообразие обусловлено пониманием того, что различные методики, ставшие их базой, не затрагивая этих основ, предлагают российскому учительству в различных типах учебных заведений различные способы и приемы овладения предметом. Выбирая тот или иной учебник, учитель выбирает и диалектическое сочетание различных приемов в зависимости от своей личности, от потенциала класса, где ему предстоит работать. Понятно, что этот выбор способен сделать словесник, творчески осмысливающий свои педагогические задачи. Словесник, которому чуждо единообразие, всегда вырождающееся в шаблон и схематизм.
В связи с этим возникает вопрос и о методологии. Предлагается некая «новая» методология. Но на протяжении двух столетий методологической базой преподавания литературы было и остается литературоведение. Смещение методологических приоритетов в последние десятилетия в сторону историко-функционального литературоведения обусловлено как раз тем, что именно это направление в методологии литературоведения делает акцент в изучении литературы на воздействие произведения (в том числе и нравственное), расширяет творческие возможности читателей-учеников, предоставляя им «слово» в диалоге литературных эпох, в столкновении нравственных коллизий, нашедших отражение в литературе. Именно поэтому основной методологической базой всех учебников и является историко-функциональное литературоведение. Необходимо уточнить авторскому коллективу характер «новой» методологии.
И еще. Кастрация художественных произведений на уроке литературы происходит не от учебников, поистине «хороших и разных» (а не «самой скучной вещи на свете», как полагает Э. Успенский), а совсем по другим причинам. Это и бесконечное «бумаготворчество» — составление пресловутых «рабочих программ», бессмысленных отчетов, отсутствия возможности овладения новыми методиками (в силу недостатка времени). Это и мгновенное превращение педагогических вузов в университеты, которое не только привело к ограничению количества часов на изучение методики, практическому уничтожению национальной методики преподавания литературы, но и к массовому притоку в школы специалистов, не знакомых с ее традициями, способами и приемами изучения литературы в школе. Как следствие — «скверное» преподавание литературы. Но при чем здесь концепции и учебник? Это ли панацея?
15 мая в Общественной палате РФ состоялась конференция на тему «Концепция преподавания литературы в контексте отечественной культуры», на которой П. Пожигайло наметил основную тенденцию в разработке Концепции: «Нам бы хотелось, чтобы этот предмет стал главным предметом именно о человеке, не о стиле, форме, удовольствии, не о биографии писателя, а именно о человеке». Но здесь нет никаких открытий, тем более некоей новой методики. Прокомментируем:
- Искусство — особая «вненаучная» форма знания о мире и человеке. Магистральный сюжет литературы — это человек. Именно литература способна удовлетворить главную человеческую потребность — потребность в другом человеке. Поэтому, изучая литературу, школьники так или иначе размышляют и о человеке «на ветрах времен».
- Однако ограничение преподавания литературы только «человековедением» без учета развития способности эстетического восприятия равносильно уничтожению преподавания литературы как искусства слова: невозможно читать и не наслаждаться формой, стилем. Значимость красоты проявляется в способности испытывать удовольствие от ее проявления. Именно так — через удовольствие, наслаждение — красота становится личностной ценностью. Ставшая ею, она заставляет человека строить и жизнь по законам красоты.
- Биография автора как творца шедевра — тоже часть отечественной культуры. Собственно, они ведь и были ее важнейшими посланцами и представителями. Конечно, методика преподавания литературы обращалась к биографическому методу, но никогда не подменяла изучение произведения изучением биографии его автора.
Все это понимает любой грамотный учитель литературы!
